Архив номеровЖурнал №9 (32) декабрь 2011

Средний класс берет слово

Мария Орлова 13.01.2012

Выборы в Государственную Думу 4 декабря 2011 года стали своего рода водоразделом современной российской истории. Последующие за ними события – всплеск гражданской активности со стороны самой неожиданной публики (условно говоря, московских менеджеров среднего звена) – окрестили «революцией хомячков». Итак, кто такие «хомячки» и зачем им революция?

ПОКОЛЕНЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ

«Бархатные» революции по всему миру принято считать следствием происков государственного департамента США. Дескать, именно госдеп в специальных лабораториях выращивает людей типа Ющенко, Саакашвили или, применительно к декабрьским событиям в Москве, Алексея Навального и Евгении Чириковой и запускает их на просторы государств, где хочет утвердить свое влияние. Не спорим, США действительно прикладывают руку к событиям в Европе, Азии, Африке, а уж Латинскую Америку и вовсе считает своей вотчиной. Однако все их «джинны из бутылки» могут вылететь только тогда, когда есть внутренние предпосылки. И не факт, что проекты госдепа пойдут так, как задумывалось: большинство тех, кто на первых порах пользовался американской поддержкой, потом начинают проводить свою политику (достаточно вспомнить покойного ныне Усаму бен Ладена). Да и вообще, считать, что всем миром рулит Америка, – довольно унизительно для национального достоинства других народов.

На мой взгляд, одна из причин: в России назрела поколенческая смена элит. Это вполне закономерное явление: новые поколения, сформировавшиеся совсем при других условиях, рано или поздно избавляются от слишком окопавшихся во власти предшественников. То, что мы наблюдаем сегодня в арабском мире, если отвлечься от разговоров о «руке Америки», – это тоже бунт новых поколений против видных деятелей освободительного движения 60-х, решивших править до конца своих дней.

Тот же Брежнев и его команда в начале 60-х были прогрессивным явлением. А в середине 80-х они стали «геронтократами», попытка которых удержаться у власти обернулась развалом Советского Союза. (Президент США Рейган говорил о советских руководителях: «Я пытаюсь с ними встретиться, а они все умирают».) Что, Горбачев и Ельцин тоже были проектами госдепа? Отчасти, конечно, да. Но сами по себе это были мощные политические фигуры и в какой-то момент прогрессивные.

ОБМАНУТЫЕ «МЫ»

Можно сколько угодно сокрушаться о развале СССР. У нас была великая страна, державшая в страхе земной шар. В ней были хорошее бесплатное образование, бесплатная медицина, квартиры, которые тоже в основном давали бесплатно. Но к середине 80-х отсутствие перспектив у выросшего уже в послевоенной стране, не знавшего ни холода ни голода поколения, рожденного в 50–60-е, стало политическим фактором, который тогдашнее руководство страны не смогло осознать. «Я инженер на 120 рублей, и больше я не получу», – пел Борис Гребенщиков. (Забегая вперед, скажем, что получил.)

Митинги 1989 года были не чета сегодняшним. 25 тысяч на Болотной площади – это так, тьфу, семечки. Тогда собирались сотни тысяч – в режиме нон-стоп. Из вождей этих митингов сформировалась новая элита. Помните преподавателя юридического факультета ЛГУ в клетчатом пиджаке: того самого, в команде которого начнет в 1991 году работать отставной разведчик Путин, того самого, чья дочь через 20 лет будет надоедать нам посредством всех СМИ России? Все эти Собчаки, Чубайсы, Гайдары стали на какой-то момент лидерами своего поколения. Апогеем стали события августа 1991 года, когда смена политического курса страны прошла фактически на ура.

Деятели ГКЧП, представлявшие собой другой вариант исторического пути страны, не вызывали ничего, кроме насмешек: они были действительно смешны, люди, взявшиеся за задачу, которая им не по зубам, вставшие на пути волны, может быть, и направленной с Запада, но приобретшей невиданную силу здесь, на просторах именно нашей страны.

Лидеры революции начала 90-х использовали полученный от общества кредит доверия совершенно «нецелевым способом». Митингующие протестовали против «партийных привилегий», но буквально через несколько лет партийные деятели 80-х стали казаться бессребрениками на фоне свергнувшей их либеральной интеллигенции.

Обманувшись в 90-е, бывшие советские люди надолго утратили вкус к митингам и демонстрациям. Тем более что после 1991 года последовал 1993-й, с расстрелом законно избранного парламента. А затем – 1996-й, с чудовищными подтасовками на выборах не приходящего в сознание Ельцина.

Для подавляющего большинства населения страны, привыкшего к государственному патернализму, это были тяжелые времена. Но очень много людей сумело воспользоваться открывшимися возможностями и переменить свою судьбу. Поздний СССР был страной, экономика которой была «завязана» на ВПК, где каждый второй был инженером. Когда эти инженеры пошли торговать сигаретами на рынок, было ужасно. И многие не выдержали: низкая продолжительность жизни мужчин в современной России – следствие катастрофы, постигшей отечественную промышленность. Однако были люди, сумевшие радикально изменить свою судьбу, те, кто начал заниматься бизнесом. За прошедшие годы многие из них доросли до очень серьезных вершин.

Но форточка, в которую они «вылетели» в 90-е, к 2000-м начала захлопываться. Цены на нефть росли, бизнес-ниш становилось все меньше, перспективным трендом стало идти в чиновники, жить на «откаты». Заговорили о модернизации, но успевшая разрастись бюрократическая система душит все здравые идеи в зародыше. «Инновационные проекты» оборачиваются сделками с дорогой недвижимостью. Капиталы выводятся на Запад.

НЕБИТЫЕ «ОНИ»

В стране опять стал чувствоваться «застой». Тем временем в городах подросло новое, непуганое поколение. Это даже не сорокалетние, еще помнящие поздний СССР, очереди за хлебом и подсолнечным маслом и то, как в школе нельзя было рассказывать, что папа слушает радио «Свобода». Это тридцатилетние и причем – москвичи.

Наше поколение слишком тяжело жило в 90-е, и сегодня, после буквально нескольких лет относительно сытой жизни, мы боимся опять вернуться туда, во времена, когда по полгода не платились зарплаты, когда постоянно менялся курс денег, и уже не помним, в каких единицах измерялись доходы, скажем, в 1994-м, в тысячах или в миллионах (впрочем, денег все равно не было). Сегодня мы сделали свои евроремонтики, набрали ипотек и автокредитов, стали ездить отдыхать за границу… Средний класс берет слово

Однако знаем, что так было не всегда и запросто все может стать иначе. Долгие годы те, кому сейчас около сорока, бравировали своей аполитичностью, нарочито ограничивали круг своих интересов бытом, семьей и т.д. – как бы в противовес так подставившим нас родителям, которые повелись на перестроечную демагогию.

Те же, кому тридцать и меньше, «поколение небитых». Они, может быть, хуже, чем мы, образованы, хуже знают жизнь. Но годы спокойной жизни воспитали в них чувство собственного достоинства, вежливость и большую, чем у старших, моральную разборчивость (я говорю, конечно, о «белых воротничках» – тех, кто пьет кофе в кофейнях, а не пиво в подворотнях).

В Москве и Питере период «жирования» среднего класса длится дольше, чем в провинции, и люди уже почувствовали себя, как в «Европах». А в «Европах» сейчас неблагополучно.

ЗАПАДНЫЙ ОПЫТ

«Сердитый средний класс», который выходит на улицы западных городов в рамках акции «Захвати Уолл-стрит», – это тоже проект госдепа? Или тут работает еще более засекреченное «всемирное правительство»? Ни в коей мере не отрицая существование чего-то в этом духе и с уважением относясь к конспирологии, хочу сказать, что проблем в современном глобальном мире хватает и без «сионских мудрецов».

В какой-то момент американцы, европейцы, а за ними и русские поверили, что можно не работать, но жить припеваючи. Промышленное производство было передано «на аутсорсинг», в более бедные страны Азии (в основном в Китай). А «белое» (относительно белое, учитывая массовую миграцию) человечество начало рассказывать себе сказки про постиндустриальный мир, «экономику знаний» и т.д.

То, что у нас наступило в последние десятилетия, на Западе произошло где-то в 60–70-е. Базовые потребности человека оказались удовлетворены. Еще

в 50-е гг. население какого-нибудь английского шахтерского городка жило примерно так же, как и население города Шахты Ростовской области: мясо только по праздникам, фрукты – только тем, кто заболел, уборные на улице. А лет через 15-20 английские трудящиеся переселились в понастроенные свеженькие коттеджи (этот процесс описан в романах Агаты Кристи про мисс Марпл), купили новые автомобили и стали позволять себе покупать в супермаркетах горы еды.

Потолок потребления, таким образом, был достигнут. Чтобы заставить людей потреблять дальше, их подсадили на иглу кредитов. Причем «великое» открытие заключалось в том, что не важно – сможет ли человек выплатить кредит, важно, чтобы он мог выплачивать проценты по нему. Беря кредиты, перекредитовываясь, чтобы выплатить предыдущий кредит, люди перестали понимать – бедны они или богаты. Главный критерий труда и его успешности, таким образом, растворился в тумане. Получила распространение теория, что для обеспечения потребностей человечества при нынешних технологиях должны работать процентов 20 населения Земли, да и те китайцы. А остальных просто надо чем-то занять. Ну, например, посадить в офисы и заставить перекладывать бумаги с места на место.

Люди потеряли жизненные ориентиры, что стало серьезным экзистенциальным кризисом – Бога-то западный мир потерял еще раньше.

Тем временем все товары, которые в изобилии производятся, чтобы мы заглушали эту экзистенциальную тоску, становятся хуже и хуже, ломаются чаще и чаще. Якобы немецкие автомобили наполовину состоят из китайских запчастей и собираются в Калуге. Якобы итальянские сапоги изготавливаются во Вьетнаме.

Это нечестно, и западная интеллигенция начинает это понимать. Акции «Захвати Уолл-стрит» – это протест не против капитализма, а против глобальных корпораций. Вернуться к национальному производству и, может быть, к национальным валютам – возможно, в этом было бы спасение.

Так что наши «хомяки» вполне в европейском тренде.

ПОЛЮСА ИНФОРМАЦИИ

Есть еще один фактор нарастания недовольства в России: стремительное распространение новых информационных технологий. Увы, на каком-то этапе российская власть слишком поверила во всесилье манипуляций сознанием. Да, это мощный инструмент управления обществом и нельзя недооценивать его силу – как это произошло в конце 80-х. Но и переоценивать его опасно.

Десять лет телевидение в России было полностью подконтрольным государству. И при помощи тщательно срежиссированной картинки людям вкладывались в головы те или иные идеи. Или вообще вымывались все идеи при помощи бесконечного юмористического шоу и криминальных сериалов.

Однако сегодня есть выбор. У многих – кабельное или цифровое ТВ, где можно найти разные точки зрения. Почти в каждом доме и во всех мобильных телефонах появился Интернет. И если даже человек использует его только для того, чтобы посмотреть погоду на завтра, где гарантия, что он не кликнет на какую-нибудь заинтересовавшую его ссылку и не получит информацию, диаметрально противоположную той, что дала ему программа «Время»?

И по федеральным каналам, и в Интернете много всего разного – и правды, и лжи. Но чтобы разобраться, где что, надо уметь анализировать. Пока же между двумя картинами мира, которые получает гражданин Российской Федерации, глядя в телевизор и глядя в компьютер, образуется дуга, которая просто искрит. Мы, которые постарше, привыкли к неправде. А молодым «хомякам-европейцам» обидно.

Со СМИ надо работать тоньше. Это мощный инструмент воспитания народа, и использовать телеканалы для надоедливого прославления одних и тех же фигур – значит нарваться на реакцию отторжения.

«Я не голосовал за этих сволочей, я голосовал за других сволочей», – один из лозунгов на митинге на Болотной площади бил не в бровь, а в глаз. Лица из политтусовки у нарождающегося «городского сердитого среднего класса» не котируются. Люди не могут найти себе политика по нраву. Поэтому попытки оседлать гражданский протест со стороны Немцова в Москве или коммунистов в провинции только раздражают народ.

Лидера у нового поколения нет. Им, кстати, мог бы стать действующий президент Медведев – если бы реализовал хоть что-то из анонсированного в начале своего правления кроме отмены перехода на зимнее время, от которой у людей одни неудобства.

Посмотрите, что происходит в преддверии президентских выборов. Владимир Путин пригласил возглавлять свой предвыборный штаб 75-летнего режиссера Говорухина. Сергей Миронов – 86-летнюю актрису Римму Маркову. Несистемному «вождю революции» Эдуарду Лимонову самому уже сильно много лет. Касьянов, Навальный, Чирикова? Узок круг, страшно далеки… Да и еще госдеп этот, не к ночи будь помянут.

ТАКИЕ РАЗНЫЕ РОССИИ

Тем временем чем дальше от Москвы, тем пространственно-временной континуум больше расходится со временем, в котором живут эти «новые сердитые». Даже у нас в Твери, в 120 километрах от столицы, расхождение во времени примерно лет в пять. По материальному достатку, по настроениям в обществе. Если же отъехать еще дальше, можно попасть в тот самый 2003 год, который был пиком популярности Путина.

Люди в глубинке недоумевают: что бесятся эти москвичи, что, им плохо живется? Их бы к нам, поняли бы, почем фунт лиха. Пришли со своими айпадами на площадь, кричат какие-то смешные лозунги…

Судите сами, сытая подмосковная Дубна, за последние десять лет просто расцветшая, прокатила «Единую Россию» так, что так называемая «партия власти» оказалась на третьем месте после КПРФ и «Справедливой России». А бедное дотационное Оленино Тверской области дало ЕР 75% голосов.

Судя по всему, власть продолжает рассчитывать на этот самый простой народ из глубинки. Ну и на чиновников, которые, если надо, обеспечат поддержку. Однако пробудившаяся пассионарность среднего класса не может списываться со счетов. Кстати, если подойти с умом, ее можно направить в мирное русло.

Только где его, ум этот, взять? У Суркова? Увы, мыслителей пока не видно.

Тема номера